Sweet Ophelia, when young blood escapes,
Vows that break, go up, up a w a y
Ты всегда была слишком быстрая для меня. Гоняла по дому маленькой молнией и убегала от моего гнева, зная, что мне никогда за тобой не узнаться. Но я тебя ловила хитростью, заставляя морщить нос, пытаясь понять, как же я сумела тебя поймать. Я та, кто читал тебе по ночам сказку, пытался объяснить строение нашего сложного мира, и та, кто всегда был рядом. Я всегда любила тебя, пыталась уберечь от всего этого мира, но не сумела уберечь от себя сомой. Мои волосы побелели, губы посинели от холода, а мои чувства закованы в лёд, живым воплощением которого я стала. Я могу спасти тебя лишь один раз, я использую этот шанс сейчас.
Беги, моя быстрая Джесси, беги так быстро, как только сможешь.
Беги от меня.
_____________________
- Привет, Джесси. Будет немного больно, но мне нужно взять у тебя кровь. А эта баночка для мочи, я была бы благодарна, если бы ты не откладывала это дело... ну ты знаешь. Я должна проверить тебя, убедиться, что ты и правда владеешь скоростью. Я, кстати, доктор Кейтлин Сноу... почему ты так на меня смотришь? – Я отстраняюсь, отправляя её кровь на изучение нашей маленькой лаборатории. Циско прогонял её по всем базам, а я, засев за компьютер, ищу в её крови знакомый спидфорс. И нахожу, но кроме него, её ДНК слишком схоже с моим. Будто она моя близкая родственница. Странно, наверное, просто показалось.

Даже в кромешной тьме нужен лучик света, яркая звезда на темном небосводе, ты моя звездочка, Джесси Квик. Ты самое лучшее, что со мной могло случиться после твоей матери. Вы моя семья, я вас люблю больше всего на свете, и не задумываясь пожертвую всем , что есть у меня, чтобы никогда не видеть страха на вашем лице и слез на щеках. Ты мое маленькое золотце, я тебя сильно люблю. Ты должна знать, что я всегда буду на твоей стороне. Когда вокруг опуститься тьма, и кроме страха не будет больше ничего, у тебя останется вера в меня – я спасу тебя, и никогда не дам тебе упасть.
_____________________
Ее присутствие раздражало и нервировало. Странное чувство тревоги и опасности не сходило на нет. Что мне может сделать маленькая девочка, которая взялась ниоткуда? Маленькая девочка, пожалуй, ничего мне сделать не может, только вот девочка-спидстер с глазами, которые скрывают вещи, которые она видела в своей жизни. Все, что касалось ее, говорило о том, что она совершенно не так проста, как хотелось казаться. Дрожь в ее голосе, скованность при моем присутствии – это загадка, которую я поставил на первое место в повестке дня. Я не верю ни единому твоему слову, Джесси Квик, и я доберусь до правды, за ложь последует наказание, и ты явно будешь не рада тому, что перешла мне дорогу, маленький спидстер, обещаю тебе.

Ты почему-то постоянно упорно называешь меня «дядя Барри», а я только смеюсь и прошу тебя звать меня просто «Барри». «Дядя» - слишком странно и, наверное, официально. Мы же даже не родственники, в конце концов. Но мы бесспорно очень близки, у нас какая-то удивительная и необъяснимая связь. Наверное, все дело в Спидфорсе. Мне нравится вести себя как мудрый старший брат, тебя иногда это раздражает, особенно когда я становлюсь слишком заботливым, но ты, кажется, уже смирилась. Мы доверяем друг другу, и я очень дорожу тобой, маленький спидстер.
_____________________
- Как тебя зовут, еще раз? Джесси? – я с подозрением прищуриваюсь, поджимаю губы и скрещиваю руки на груди. – Еще один спидстер, значит. Не хочу показаться грубым, но что тебе нужно? Лучше скажи сразу, у меня нет времени на бессмысленные интеллектуальные игры с еще одним бегуном, серьезно. А вообще, пусть тобой сначала Кейтлин займется. И ради всего святого, ничего здесь не трогай, - я хмурюсь и выхожу из медицинского отсека. Сколько ей вообще лет? Шестнадцать? Откуда она взялась? Конечно, я не отрицал, что помимо меня могут быть еще спидстеры, мир полон странностей, но с моей развивающейся паранойей ничего хорошего мне в голову не приходило. Мне все это определенно не нравится.

Ну же, Кейтлин, не трусь. Девушка заправила волосы за уши, кивая, как китайской болванчик. В наставники ей дали учёного лет тридцати, чью фамилию Кейтлин уже забыла. Надо записать. Делать пометки в голову удавалось только по простейшим вещам: это её рабочее место, кофейник находится вот там, на ланч нужно ходить на уровень выше. Бейджик ей сделают в конце недели, первое задание ей выдадут через час. А пока она может устраиваться и "добро пожаловать в С.Т.А.Р. лабс". Кейтлин улыбалась, чувствуя, как нервы сдают, а к горлу подступает тошнота. Ей, интроверту, было банально страшно этого нового места. С.Т.А.Р. лабс - это не просто лаборатория среднего звена, это нечто прекрасное, входящее в тройку лучших лабораторий Централ Сити. Здесь собраны лучшие умы города и окрестностей, учёные, о которых уже сейчас говорят в Америке. Кейтлин же, нескромно, считала себя умной, но не была уверена, что дотягивает до поставленного уровня. Лучшая в своём потоке, она закончила университет раньше положенного срока. Её iq было значительно выше среднестатистического, но всё же... Этот страх разочаровать её преследовал и не давал быть собой. Она скорее напоминала кролика перед удавом, нежели сотрудницу крутейшей лаборатории. Счастливого кролика, надо сказать, потому что её не до конца отпустила эйфория после письма с приглашением на работу. Родители ею гордятся, бывшие однокурсники завидуют, а она сама радостно напугана.
Ей принесли папку с проектом в тот момент, когда она бессмысленно думала, куда бы положить запасную ручку - в стаканчик слева от клавиатуры или в стол. В стаканчике уже лежал карандаш и ещё одна запасная ручка, нужна ли там вторая? Ей не дали решить эту сложную и очень важную задачу, предлагая стать частью уже запущенного проекта. Конечно, в целях конфиденциальности, ей не показали всю схему, так же как и не рассказали, что получиться. Она была стажёркой, которая только пришла, и, несмотря на подписанный договор о неразглашении, она ещё не получила нужный уровень доверия. Ей просто дали простое задание с расчётом формулы. Есть шаблон, но необходимо рассчитать всё именно для данного объекта. Она же биоинженер, пусть рассчитывает и к концу уже этого дня покажет результат. Это по её профессии, а задание и вовсе плёвое, его даже студент решит. Кейтлин снова кивнула, с головой уходя в заданные формулы.

Ничего не получается! Кейтлин трижды перепроверила формулу, она верная, но при попытки уйти от теории к практике, она получает разные результаты. Она проверяла каждые компоненты, убеждаясь, что они прекрасно соединяются между собой и должны дать нужный результат, выдержать заявленную нагрузку и дать Сноу её первые лавры. Но при моделировании ситуации она один раз даже получила атомный взрыв. Всё шло не так, время шло, Кейтлин была близка к панике и прекрасно понимала, что обратиться за помощью она не может - это же простейшее задание специально для неё.
- Ладно, начнём с начала, - девушка, выдохнув, взяла новый листок бумаги, чертя графическую схему уже по памяти. Прикусила карандаш, проверяя её правильность, снова вывела формулу, идентичную заданной. Зашла с другого бока, получила тот же результат. Вроде уже учла всё, но нет, всё не так.
- Я безнадёжна, - Сноу закрыла глаза, про себя считая до десяти. Она подбиралась к ситуации тремя разными способами, кажется, третий она сама вывела только что, но нет, не то. Проблема с ручкой резко перестала казаться значительной.
Кейт выдавила улыбку, снова возвращаясь к программе моделирования - может, её ошибка не в формуле? Но раньше, чем она ввела нужные данные, на экране появилось уведомление о новом сообщении. Эм... Кейтлин была на фейсбуке, но с рабочего компьютера даже в свою почту ещё не заходила. Может, предыдущий владелец не вышел из профиля? Такое вообще возможно? Вряд ли - компьютер был полностью чист, когда Сноу за него села, значит, это сообщение ей.
"Мисс Сноу, уведомляем Вас, что Вы неудачница, недостойная места в нашей компании..." С такими оптимистичными мыслями, Кейтлин открывает послание.

Кейтлин никто не прервал на первый же словах и даже не пытался свернуть шею (или, скорее, перерезать горло), что бы остановить её сбивчивый и маловнятный монолог, целью которого было доказать окружающим, что она готова красиво умереть. Сноу замолкла сама, осознавая, что последние силы были потрачены впустую: Барри информация о Лиге ничего не дала. Вряд ли ему именно сейчас было интересно узнать их поверхностные планы, хуже могло быть только если Кейтлин начала рассказывать их историю или приводить статистические данные, которые могут быть весьма полезны в другой ситуации. И если бы самой Сноу они были известны.
Ничего не дала и её ложь члену лиги: женщина быстро дала понять, что попытка обмана провалилась, да и сама девушка это осознала. Оливер бы не спрятался, это знала даже она, Кейтлин. которая видела Стрелу раз десять, большую часть из которых - по телевизору. В этом они с Барри похожи: Флеш бы тоже не стал скрываться от угрозы, и уж тем более не решил подставить другой город, полный невинных людей. Они похожи куда больше, чем думают сами, это осознавал каждый. Сноу не могла представить себе ситуацию, в которой эти два героя ушли бы в тень, позволяя злу распространяться по улицам их мирных городов. Барри скорее умер бы. чем отдал на растерзание какому-то мета-человеку своих близких, Оливер не раз доказывал, что готов поступить так же. Кейтлин Сноу тоже не умела врать, особенно в таких стрессовых ситуациях. Получается, она никак не помогла Барри и Оливеру, но и не дала никакой информации Лиге, хотя бы, потому что не было никакой информации. Флеш и его команда не видели Стрелу, не следили за его шагов и не звонили каждый вечер с целью узнать, как прошёл день. Эти две команды работали вместе в случае крайней необходимости (супергеройская гордость не позволяла обращаться за помощью, пока ситуация не становилась фатальной), а такого не случалось уже больше месяца. Последней из Старлинг-сити тут была Фелисити с бутылкой вина и личными проблемами, но это было ещё до Рождества, и у неё даже не было дел, скорее Барри вызвал её просто ради того, что бы столкнуть со Сноу, хандра которой достигла нового уровня. Об Оливере и его планах не говорили, поэтому даже при желании Кейтлин не сказала бы ничего путного.

Как и Барри, который говорил много, но смысл сказанного огибал Сноу с её ватными ногами, чёрными точками и приглушенным мировосприятием. Адреналин уходил, освобождая место для ужаса и страстного желания жить. Кейтлин была готова отдать свою жизнь за Барри, но это не означало, что у неё была склонность к суициду и желание бросится под меч с именем Флеша на устах просто так, она же не героиня какого-то любовного романа. Сноу хотела жить, пусть у неё и не было особенных целей в жизни, она осознавала, что полезна команде. И да, если бы у неё была возможность сохранить целостность своего бренного тела, она бы сделала всё, но клинок у горла и слова державшей его женщины намекали, что выбора у неё нет, смерть будет и вряд ли она будет быстрой и безболезненной. Кейтлин же терпилой назвать было сложно, боль она не любила, а уж смерть тем более.
Барри не справился с миссией её спасения, которая изначально была провальной. Сноу просто не повезло: что она оказалась одна в лаборатории; что Циско опаздывает на работу; что доктор Уэллс оказался занят (хотя вряд ли он мог помочь); что нет угрозы Централ-сити, которая собрала бы всю команду в одном месте; что её телефон оказался слишком громким; что первое, что попалось ей под руку - это не какой-нибудь крутой пистолет с самонаводящимся прицелом, а просто спрей от боли в горле, запах которого до сих пор витал в воздухе. Целая гора случайных мелочей привела Кейтлин Сноу в эту ситуацию, из которой выхода просто не было.
Точнее он был, один, и он нравился Кейтлин всё меньше и меньше, несмотря на всю её братву и показную храбрость, которая даже никто и не заметил или её правда не было. Ввязываясь во всё это дело, ни она, ни другие члены команды, не думали, что смерть - это что-то настоящее. Даже Сноу, которая потеряла в своей жизни более чем достаточно людей. Спасение мира казалось чем-то забавным и лёгким: Циско давал злодеям прикольные имена. Кейтлин изучала их ДНК, а Флеш спасал мир со своей суперскоростью.
Кейтлин не была в поле.
Кейтлин не знала, что такое боль, даже в плену она отделалась лишь лёгким испугом и парой синяков.
Кейтлин никогда не думала, что её желание помогать миру обернётся стрелой в правом плече и клинком и горла, который ей не убрать.

Страх дошёл до новой стадии абсолютного безразличия, или просто её нервы сдали, отключая все органы чувств. Сноу держалась в сознании, но уже не реагировала на происходящее, взирая на окружающий мир с непонятной ей самой равнодушием. У неё не было сил как-то подбодрить Барри, попрощаться или что-то попросить у него. У неё кончились слова, не хватало сил даже на какую-нибудь улыбку, которая вряд ли была бы уместна в данной ситуации с любой из сторон. Кейтлин никогда не была храброй или сильной, она не могла спасти ни себя, ни Барри, но нашла хоть какие-то плюсы в смерти. С ней всё будет хорошо, её смерть развяжет руки Барри, который не двигался с места, боясь, что ей причинят вред. Он сможет показать Лиге, что в Централ-сити им не найти помощи, и это убережёт весь город. Всё будет так, как и должно быть, это неизбежность, но не божья воля, а человеческие поступки привели к ней.  Кейтлин уже даже ждёт смерти, которая вполне вписывается в планы на сегодняшний день и выглядит всё более и более логичной. Внутри ещё бьётся желание жить, но непослушное тело не делает ничего для своего спасения. И тогда организм делает то единственное, что может сделать - отправляет разум в темноту, что бы вся агония от болезненной смерти прошла за кадром. Кейтлин чувствует только резкую боль в правом плече, как что-то вытягивается из её тела вместе со стрелой, заставляя её двинуться слегка вперёд. Будь клинок у её горла, она бы точно напоролась на него сама, лишая свою убийцу возможности прикончить её самостоятельно. Кейтлин чувствует, что падает куда-то, что сердце убыстряет свой темп, стремясь вытолкать из тела как можно больше крови, которая заливает одежду окончательно: стрела открыла рану, и теперь кровотечении более открытое, оно пачкает и её убийцу, хотя вряд ли на чёрной одежде члена Лиги это заметно.
Кейтлин не знает, что с ней будет, она даже не успевает задуматься над тем, суждено ли ей выйти из этой темноты. Жизнь не пролетает перед глазами, как пишут в красивых книжках, а последнее чувство, которое Сноу чувствует - это боль, которая расползается от плеча по всему телу.

Барбара повернулась и уселась на капот его машины, свесив длинные ноги и восторженным взглядом, наблюдая за пустошью вокруг. Утомленное солнце осветило огненную пустыню алым сиянием, окрашивая одинокие папоротники и поросль в тёмно-оранжевый цвет. В этом сиянии рыжие волосы Гордон казались и вовсе алыми, словно политые кровью. Лето в этом году было особенно знойным, а температуры пустыни даже ночью не опускалась ниже тридцати градусов по Цельсию. Наслаждаясь этим сиянием, девушка чуть выгнула шею, подставляя лицо последним лучам солнца.

Одному Брюсу известно, зачем он послал именно её в другой конец страны за какой-то сверхважной флешкой, которую он должен получить лично в руки по приезду. Она не могла понять, какого черта её взялся отвезти Дик Грейсон, собственной персоной, и почему нужно ехать именно на машине. В глазах Уэйна читалась определенная недосказанность, но Барбара решила не лезть не в своё дело и смолчала, покорно кивая головой и укатывая на одной из дорогих машин Брюса вместе с Диком Грейсоном. Сейчас флешка уже была надежно упрятана в бардачке, чему она была несказанно рада, но путь обратно в Готэм выдался труднее, чем в Сиэтл.

Бензин на нуле, а раздражение на лица Дика передать словами невозможно. Чуть растрёпанные волосы, пылающий свет ледяных глаз и плотно сжатые губы, нервный удар по рулю – словно из-за этого бак наполнится и ближайшие десять километров до заправки они дотянут. Как-то нервно и неуверенно он поворачивал ключи в зажигании, но машина отказывалась заводиться и лишь рычала в ответ. Рыжей надоело наблюдать за этим, и она вышла из машины, не закрывая дверцу, чтобы машина немного остыла после жаркого дня пути через каньон в Колорадо.
Несмотря на свою безжизненность днём, к вечеру пустыня словно оживала и на один из кустов папоротника рядом с машиной уселась неизвестная Бабс птичка, громко заливаясь трелью. Дик нервно хлопнул дверью, и птичка тут же смылась куда-то подальше. Девушка открыла глаза, чувствуя на себе пристальный взгляд, и поймала Грейсона на откровенном разглядывании. Прикушенная губа, скользящий по телу взгляд и крепко сжатые кулаки – прекрасен.… Всё так же мучительно прекрасен, как и всегда.

Она помнила тот миг, когда впервые встретила его, не в облике Робина, а таким, какой он есть. Высокий, голубоглазый, с белоснежной улыбкой он ворвался в её жизнь в библиотеке, и книжка из её рук выпала, когда этот красавчик, два метра красоты, прозрачно намекнул, что она может быть частью Бэт-Семьи. Этот момент в памяти был таким ярким, что девушка невольно коснулась пальцами контуров губ… Воспоминания настолько приятные, что от того момента её память тут же повела к его поцелуями. Какими нежными и страстными они были, какой защищенной она чувствовала себя в объятиях. Девушка серьезно задумалась о том, почему они расстались, когда так сильно тянет.
Ричард Грейсон тоже прекрасно помнит момент, когда они встретились впервые. Но его первое впечатление кардинально другое. Он помнил её рыжие волосы, невероятно блестящие глаза и супергеройский костюм, обтягивающий подтянутое тело. Он был так самоуверен, что сможет победить Убийцу Мотылька самостоятельно. Барбара пришла и спасла его, разбросав преступников балетными па. Сильная, бойкая и невероятно притягательная в ботинках цвета канарейки и костюме. Сколько после того момента они пережили – и её травму, оставленную Джокером, и его «смерть», пропажу Брюса, выздоровление, несколько концов света. Взглядом, касанием, письмом, поцелуем – они были вместе.

На эту миссию его благословил Брюс Уэйн, как-то загадочно улыбаясь и вторя, что девушке наверняка понадобится его защита. Категорически запретил самолёты и поезда по причине каких-то возможных терактов, и у самого Грейсона было две версии, почему Брюс так поступил. Первая и самая маловероятная – помирить его и Бабс. Вторая и самая логичная – в Готэме назревает что-то, с чем Бэтмен хочет справиться сам. Он даже не понимает, что всё это время смотрит сквозь Гордон.

* * *

К проекту Ускорителя было привлечено изрядное количество ученых, в основном Харрисон ориентировался на начинающих исследователей,а не на маститые умы, уже заработавшие имя, поскольку юные таланты проявят больше рвения и изобретательности нежели те, кто уже привык почевать на лаврах. Одной из таких комнатных пташек, еще не окрасившихся оперением феникса, оказалась и Кейтлин Сноу. Разумеется, изначально девушку привлекли в проект, потому что так должно быть (было тогда), однако в процессе работы юная мисс Сноу неплохо, даже скорее, хорошо себя показала и не разочаровала сурового начальника, чья автобиография разошлась почти со скоростью саги о Гарри Поттере - то еще достижение, правда?
Так или иначе, биоинженер вела весьма занимательные разработки, а доктор Уэллс, как и собственно профессор Тоун, не могли себе позволить роскошь оставаться не у дел; к тому же базовая вакцина казалась весьма перспективным начинанием, чтобы вложить в нее время, усилия и средства, а также предоставить Кейтлин самое передовое оборудование и реагенты. Увы, ничего с неба не падает, а технологии стоят недешево, так что приходится уметь договариваться с теми, у кого есть возможности. Сноу - талантливая девочка, но мир не заканчивается на лаборатории и ближайшей кафешке, а С.Т.А.Р. не должна замыкаться лишь на ее основателе и руководителе, потому что им предстоит как-то выживать после часа откровения, когда вскроется правда и начнется большая игра. Пусть малышка Кейтлин попрактикуется под наблюдением и не без содействия, разумеется. Когда придет время, она будет готова, и его детище, построенное собственноручно, не скончается скоропостижно. Все таки Эобард Тоун слишком привязался к С.Т.А.Р. Лабс, чтобы бросать на произвол судьбы без выхода на другой уровень и способа  продержаться.
- Кейтлин, - продолжил мужчина вполголоса, - ваша работа весьма перспективна, и чтобы ее продолжить, нам придется оторвать мистера Лютора от его вероятно очень важных дел. Правда, что-то мне подсказывает, что он сам будет не против отвлечься. К тому же, в случае успеха, вакцина будет иметь огромное общественное значение...никто здравомыслящий не откажется приложить руку к прорыву в медицине. Не беспокойтесь, доктор, все будет хорошо, ведь это ваш проект и только вы можете рассказать о нем, потому что знаете досконально. Мисс Сноу, Лекс Лютор - весьма вежливый и благодарный слушатель, просто расскажите, что считаете нужным - что именно вы считаете важным.

Неделю назад, он дал мне шанс на будущее. Дал надежду, что всё еще возможно. Что даже самая темная душа имеет право на свой лучик света, на свое прощение и благословение. И я поверила в это, поверила всем сердцем и улыбалась. Я так давно не улыбалась знаете ли, так давно на моих устах не было честной улыбки. Не усмешки, не ликования от горя своих врагов, а именно улыбки - просто потому, что я была счастлива. И я была, я была счастлива всю эту неделю. И так много мелькало в голове, так много воспоминаний, так много светлых моментов. Здесь мы подрались когда мне было девять, а здесь он подарил мне цветок, а здесь мы просто смеялись. Весь замок вдруг наполнился мелкими воспоминаниями, о которых я не хотела думать, о которых я не хотела вспоминать. Я хотела владеть этим замком, быть королевой и не думала о том - что власть можно разделить. Что можно поделить все пополам, или хотя бы добиться признания. Я была настойчива там, где это было ненужно и упорно молчала тогда, когда было необходимо. Быть может все было бы иначе? Быть может мир был бы другим, спроси я у Утера напрямую, а не являюсь ли я его дочерью? Но нет, я молчала. Я поставила его перед фактом, поставила на колени и показала, да папочка я знаю о своей власти. Правда власть тогда быстро окончилась и смерть Моргаузы что-то надорвала во мне. Теперь трон был лишь навязчивой идеей. Мне было плевать на всех, плевать на этот мир - во мне не осталось ничего светлого. Я темная бездна, я девушка, что искренне возжелала смерти своей матери. Удивился бы Артур, узнай кто моя мать, и что она жива? Наверное. Быть может он был бы таким обиженным мальчиком, если бы его родители бросили его ради себя. Если бы его названный отец умер, мать ушла, а настоящий отец отказался бы признать его. А может и нет, я не знаю и не могу знать. Я была на самом дне, я видела суть темноты, я сама была в темноте. Сколько я провела в том колодце? Сколько длилась моя пытка? Моя темная бездна? Два года! Это казалось бы пустяк, если только ты не проводишь его в одиночестве и холоде. Без возможности даже пошевельнуться и применить магию.  И не потому, что Эмрис лишил меня ее - она вернулась довольно скоро. А потому, что твоя магия может причинить вред. Я не рассказываю Артуру о драконше, о моей прекрасной надежде, о Эйсузе. Если он узнает, что у меня есть дракон - он не даст мне шанса. И это моя ложь во спасение, точнее даже просто недоговорки. Я боюсь, что меня лишат, моего светлого лучика света. Волшебного создания, что способно успокоить боль и быть лучиком света. Лучиком, что постепенно выгоняет из меня зло. Лучиком, благодаря которому я вернулась сюда в замок. Я вернулась просить, не требовать лишь просить. И во мне теплиться надежда, что мне позволят. Я верю в это настолько четко, настолько ярко представляя себе все эти моменты. Просто ощущение того, что мне дадут второй шанс. До того у меня не было попыток, я никогда не просила прощения и не поворачивалась лицом к своим грехам. Я совершила так много плохого, но я хочу исправить хотя бы то, что исправить еще можно. Если потребуется - я изменю внешность, буду другой, но я хочу быть здесь. Быть дамой в этом дворце. Но больше всего, я хочу быть признанной сестрой короля. Пусть во мне говорят мои амбиции, но сестра короля это уже право наследования. Если я конечно этого буду когда-то заслуживать. Хах, на что я надеюсь? Где-то здесь есть Гвиневра, хотя я не знаю где она. Почему ее не видно в замке? Или же она просто не спускалась на уровень моих временных покоев? Или же уехала подальше от опасности? Я могу спросить у него, поинтересоваться. До того, как мы заговорим о главном, до всего этого. Я просто хочу знать где она, и убить ее. Нет! Нет, я... я не должна так думать, Я не должна думать о прощении своим братом, и о убийстве его леди! Это неправильно, но мне так тяжело бороться с остатками зла в моей душе. Бороться с этим щемящим чувством злости и гнева. Гнева от того, что она живущая непозволительно прекрасно для служанки, заняла то место, о котором мечтала я! Не то, о котором я мечтаю сейчас, но то о котором я мечтала до того, как узнала о родстве с Артуром. Место не королевы, но Леди моего Артура... Тогда еще моего. К черту! Я не должна об этом думать сейчас. Я все еще улыбаюсь, и поднимаюсь в королевский зал. Меня сопровождает лишь один из рыцарей, тот самый который был приставлен моей охраной. Чем меньше народа знают, до решения короля - тем наверное и лучше.
Я захожу в Тронный зал и поднимаю взгляд на Артура, вот только улыбка сползает с лица, а сердце предательски колет. Что не так? Что  со мной? Предчувствие?
- Артур, - говорю я тихо, когда мы остаемся в зале одни.

Все началось слишком хорошо, так что никто особо не удивился, когда дела пошли хуже не бывает.
Это, можно сказать, закон всех поисков. Поэтому Перси не сильно этому удивился. И даже собственно говоря, был к этому готов. Годы тренировок не прошли зря. Сосчитать монстров с первого раза у Джексона не вышло, так много их было. И конечно, как и всякие уважающие себя монстры, эти не собирались стоять ровно и ждать, пока сын морей сначала их сосчитает, а после каждого в порядке очередности и по списку развеет на пыль и отправить обратно в Тартар, где им самое место.
Ловушка, конечно. К несчастью для монстров, они будут иметь дело с сыном Посейдона и сыном Юпитера. Перси уже чувствовал, как изменился ветер, что говорило о том, что Джейсон готов к славной битве. В этой части штата ему еще бывать не доводилось, но он точно знал, что буквально в десятке метров от них протекала очень симпатичная речка. И хотя морская вода подчинялась ему не в пример лучше, вода есть вода, в любом случае. Определенно, место для засады было выбрано не очень удачно. Впрочем, монстры никогда не отличались умом и сообразительностью. Ну или просто не думали, что им придется иметь дело с сыном Посейдона, такой вариант нельзя списывать со счетов. В остальном-то они подготовились вполне неплохо.
А что, стадию переговоров мы уже прошли? Может быть мы расслабимся, присядем, все обсудим, - рычание монстров стало очень красноречивым ответом. - Ну нет так нет. Может быть тогда кто-то хочет сразу сложить оружие и сдаться? - пожалуй, этой звук можно даже с изрядной долей фантазии назвать смехом. - И не говорите потом, что мы не предупреждали. Привет папочке-Тартару, - в руке у Перси тут же оказался верный меч, который был не вызывающей никаких опасений ручкой еще мгновение назад. - Мои те, что слева. Заскочим потом куда-нибудь перекусить? - последнее уже обращаясь к Джейсону.
Прозвучавший в ответ раскат грома Перси расценил, как согласие.
И бросился в бой.

Несколько часов назад.
Встревоженный Хирон поведал им о недавно полученном сообщении с мольбой о помощи. Сообщение пришло с почтой Ириды и было совершенно размытым и непонятным. Даже мудрый кентавр не понял всего, кроме главного. Полукровка в беде. Но не отправиться хотя бы проверить кентавр не мог. Шанс, что полукровка попал в беду был велик. Полукровки - просто ходячий магнит для монстров, вкуснейшая закуска, как тут удержаться. Но все же, зря рисковать Хирону не хотелось, сатиры могли не справиться, если что-то пойдет не так. Поэтому решено было отправить пару полубогов. Добровольцев, как и следовало ожидать, было хоть отбавляй. Конечно, громче всех кричала Кларисса, и именно поэтому, Перси убежден, ее и не отправили на это задание. В итоге, выбор их учителя пал на Перси и Джейсона. Он рассудил здраво, что когда не имеешь представления, что тебя ожидает впереди, какие именно опасности, лучше всего выдвинуть наибольшую силу. А оба парня были детьми Большой Тройки. Они не возражали и, конечно, готовы были отправляться в путь прям вот сейчас.
Проще не придумаешь. Добраться до места, все проверить, забрать полукровку, если он там, конечно, есть, а если и есть, то жив. Но в душу Джексону почти сразу стали закрадываться подозрения, что никакого полубога они там не обнаружат. И вообще, он решил побыть немного наивным, и надеялся, что это ложный вызов. Боги они по прошествии лет стали слегка с прибабахом, да и, будем откровенны, в древние времена не могли похвастать идеальным душевным здоровьем, может быть Ириду просто закоротило. Когда Перси видел богиню в последний раз, она произвела на него неизгладимое впечатление, от чая еще долгое время во рту был неприятный вкус, а кексики можно было использовать как оружие массового поражения. Так что он вполне мог поверить в то, что радужная богиня и ее помощница съехали с катушек окончательно. Луна в седьмом доме, или что там обычно астрологи говорят в таком случае. И она повторила, несколько извратив, переданное много раньше сообщение. А значит, они с Джейсоном просто прогуляются, полюбуются красотами штата, и вернутся в Лагерь к обеду.
Но это было слишком хорошо, чтобы быть правдой.

Джексон сделал глоток из бутылки, которую чуть раньше достал из своего рюкзака. Солнце весело припекало с небосвода, что сразу напомнило о всех встречах с лучезарным Апполоном. Поморщившись, Парень убрал бутылку обратно и покрутил головой, разминая шею. Они шли уже битых два часа, что не могло сказаться положительно на настроении полубога.
Окей гугл, дальше куда? - Перси вопросительно посмотрел на Джейсона, с очень умным лицом изучающего карту с отмеченным крестиком местом, где они должны были оказаться еще час назад, по расчетам кентавра. - Признай, что мы заблудились. Не хочу быть этим человеком, но ведь я предлагал туда полететь. Пират очень расстроился, что мы его не взяли... - договорить Перси не дали, так что никто так и не узнает, как сильно расстроился его черный пегас. Монстры появились со всех сторон, словно сидели и ждали, когда сын Посейдона начнет возмущаться.