Norse mythology скандинавская мифология

Angelina Jolie

---

люди видят то, что хотят видеть. а в большинстве случаев — то, что им скажут видеть.
досье

- имя:
Сигюн Ньерддоттир, Сигин, Сигвейн.
Прекрасноокая, Дева Морей, Богиня Верности.
Эллис Джонс.
- возраст:
на последний миг того мира ей было около 400 лет.
На вид и по документам новой жизни - 25.
- раса:
ван
- сторона:
нейтрал,
медсестра.
- навыки:
Обладает крепким здоровьем, силой, выносливостью, реакцией, превосходящими человеческие в несколько раз.
Прекрасно владеет магией, в основном, использует защитные и исцеляющие чары, но лишь потому, что предпочитает не вредить без нужды.
Может превращаться в чайку или морскую деву.
Так же отлично образована,  умеет все, что необходимо знать было знатной даме.
На данный момент прошла курсы медсестер, немного научилась водить автомобиль и пользоваться электроникой вполне прилично.
Легко говорит на английском. французском, скандинавских наречиях, немецком, но понятия не имеет, откуда их знает.
- артефакты:
на данный момент - нет.человек не меняется на протяжении жизни, он просто становится все больше похожим на самого себя
страницы жизни- биография:

Ей было всего триста лет, совсем дитя по меркам вечно живущих богов,  когда наступил очередной мир с Асгардом, результатом которого стал брак ее с задиристым рыжеволосым Богом Обмана. И сам брак сдал результатом обмана: юная ван была помолвлена с асом низшего порядка, но будем же обо всем по порядку.

Прекрасноликая Сигюн была дитя лесной ван низшего порядка и Ньерда. Брака меж ними не было, и, потому, как было вполне нормальной практикой того времени, вольная и близкая к природе ван отправила дитя к более сильному и могущественному отцу. Ньерд принял дитя, ввел его в свой дом и назначил под присмотр своей старшей дочери Фрейе.  Та,  не имея своих детей, с удовольствием занялась ребенком. Поэтому Сигюн часто именует ее своей матерью, хотя и знает, что та таковой не является. Но разве та женщина, что родила, больше мать, чем та, что воспитала и вырастила? Асы называют Сигюн - дочерью, а Фрейю – матерью,  больше по привычке; смертные не берутся утверждать, поэтому постоянно путаются, а ван чаще именуют их сестрами.

Всю юность ее она была свидетелем войны между ваннами и асами, но семья надежно защищала деву от ужасов войны, что позволило ей вырасти доброй и ласковой,  однако, за тихой и покорной манерой скрывался, как и ожидаемо, настоящий океан, способный на непредсказуемость. Сигюн росла как принцесса, ее обучали всему, что должна была по мнению ванов уметь знатная дева: ездить верхом, шить, вышивать, прясть, петь, танцевать, готовить, вести хозяйство. Однако, в условиях постоянной войны, даже знатная дева должна была уметь дать отпор, и, хотя с коротким мечом дева показывала результаты, заставляющие ее брата Фрейра краснеть, то вот с копьем дело обстояло лучше. Пожалуй, в битве ей все равно пришлось бы очень плохо, если бы не дар, которым ее одарила и которому обучила Фрейя, богиня не только любви, но и магии. Вскоре больших успехов достигла юная ученица, и учительница была довольна, но наступило очередное перемирие, давшееся ценой щедро пролитой крови.  По договору соглашения, Фрейя вместе с Ньердом должно была отправиться гостями, а по факту, гарантом мира, в Асгард, и Сигюн осталась без присмотра. Чтобы дева не горевала (и не натворила по юности глупостей), Ньерд наспех назначил ей жениха, одного из младших асов.

Но на заключении перемирия бог обмана и хитрости Локи увидел принцессу и вознамерился добиться ее благосклонности. Однако, несмотря на все ухищрения весьма харизматичного бога, девушка, при всей своей внешней тихости и кротости, показала железный характер, наотрез отвергнув все ухаживания, мотивировав это тем, что у нее есть жених.  Но и Локи не привык так просто сдаваться; в конце концов, он просто убил этого аса за день до свадьбы и, приняв его облик, явился к алтарю, таким образом, брак был заключен по обману. Едва церемония завершилась, бог обмана принял свой истинный облик и долго смеялся над озадаченными лицами ванов и асов вокруг. Естественно, рассвирепел и Ньерд, и Фрейя, и Один, чтобы из-за выходки рыжеволосого проказника не ставить под удар мир, сказал мудро, что брак подлежит расторжению, ибо ложью был заключен. Но, когда слово дали самой деве, та внезапно отказалась, заявив, что, коли в том была воля судьбы, значит, так тому и быть.

Что было причиной ее согласия? Что было причиной выходки самого Локи? Это навсегда осталось за пеленой тайны, поскольку ни он, ни она никогда никому души не раскрывали, хоть и по разным причинам.  Это и не важно, поскольку потом рыжеволосый нисколько не сделался мягче или добрее, его характер по прежнему был таким же непредсказуемым, редкие вспышки кажущейся доброты, хоть и под соусом сарказма и насмешки, сменялись дикими, жестокими выходками. А Сигюн ушла в тень, почти не появляясь на людях. Она жила довольно скрытно, но Фрейя подозревала в том влияние ее мужа. Он все-таки не был глуп и знал, что всегда найдутся желающие отомстить ему через мягкую и слабую супругу.  Проходили годы, она родила богу двоих сыновей и, пожалуй, успела достаточно привязаться к своему положению. Смертные почитали ее имя, призывая в минуты скорби и боли, когда нужно было терпения, силы духа смертным девам, когда молили о верности. Ее имя стало символом преданности во что бы то ни стало.

Но у всего есть конец. Конец был и у тех миров, в которых она жила. Смерть богам предрекла прорицательница, рассказав, как все произойдет. В ту пору ван и асы даже не помышляли о том, чтобы оспаривать предсказание; если предрекли, что произойдет гибель миров, значит, тому быть, и того не миновать. После этого, в очередной раз расшалившийся Локи был изгнан под землю, а Скади, лелея свою месть, повесила огромную ядовитую змею, чей яд должен был капать на лицо богу, причиняя тому невыносимые страдания. Связанный кишками собственного сына, беспомощный, никем уже не поддерживаемый, он, тем не менее, не был покинут упрямой ван. Сигюн добровольно ушла в изгнание вместе с ним, с чашей стоя денно и нощно, чтобы собирать яд.

Утратившая свой дом, осознавая, что ее ребенок погиб из-за козней мужа, она, тем не менее, не бросилась мстить, проявив тем самым не только преданность, но и недюжинную выдержку. Но что было там, внутри, дева никому никогда не расскажет. Дрожали ли ее руки, держащие чащу, когда падал взгляд на «веревки», держащие Локи? Стекали ли по щекам слезы, когда она, склонив голову, на несколько мгновений отворачивалась, чтобы выплеснуть в сторону содержимое чаши? Была ли горечь о принятом когда-то решении, обрекшем ее, одну из прекраснейших дочерей Ньерда, в итоге, на тоску и изгнание?  И по той ли причине она попытается договориться с одной из колдуний Утгарда?  Попытка найти спасение для себя, для мира, для семьи, тщетное хватание за соломинку, и уплата за это – последняя ценность, медальон своей настоящей матери.

Как бы то ни было, ее духа хватило до самого начала Рагнарека. Простучали копыта коней сынов Муспельхейма, Локи освободится от заточения, чтобы выступить на стороне хтонических монстров, но не пустит богиню в бой, взяв с нее слово, что она не поспешит на равнину Вигдигр.  И она пообещает, но разве легко смотреть и видеть, как пал Один в схватке с Фенрором? Как один за другим падают те, кого она знала и любила?  По привычке хватаясь за шею и не находя там привычного медальона, ронять слезы, понимая, что колдунья обманула, а Один был прав – нельзя обмануть пророчество. В кромешной тьме догорали «Сумерки богов»,  но финалом ее терпению стало смертельное ранение Ньёрда. Не выдержав, дева превратилась в чайку и, нарушив данное слово, вознеслась в небо и камнем рухнула в море….

В кромешной тьме вряд ли можно найти место еще темнее, но воды сомкнулись над головой, отражая в зрачках отблески далеких звезд, а потом исчез и этот свет. Она была дочерью бога морей и ушла в море, наконец-то, освободившись от своей ноши. Не в силах выступить ни против мужа, ни против родни, столько лет только смотреть и таить свои мысли – в какой-то степени Рагнарек стал ей освобождением от тяжкой ноши. 

Но был ли это конец? О нет.
Однажды утром крупное рыболовное судно, двигаясь размеренным ходом благодаря мощным двигателям,  двигалось в порт,  когда один из матросов что-то заметил в воде. К удивлению экипажа, их «добычей» стала красивая изможденная девушка лет 25 на вид в странной одежде. Она была жива, но долго не приходила в себя, и они, вызвав скорую в порт, передали ее с рук на руки врачам. Девушка пришла в себя после трех дней в реанимации, но, открыв глаза, не смогла ничего разъяснить врачам. Не потому, что не могла говорить, но потому, что не могла ничего вспомнить. Ни кто она, ни откуда….  И, хотя сама она быстро шла на поправку, демонстрируя сильное здоровье, в ней было много странного; в частности, ее амнезия не поддавалась никаким медикаментам. Иногда во сне, как говорили медсестры, она металась в кошмарах и бормотала какие-то непонятные имена, но врачи, почитав показания, решили, что девушка как-то связана с историей скандинавской мифологии. В конце концов, девушку выписали, поручив поиски ее родных полиции.

Спустя год, Сигюн все еще работала санитаркой в госпитале, не в силах ничего вспомнить, кроме каких-то ужасов, посещающих ее ночью, обзавелась друзьями и даже жильем, носила имя Эллис Джонс, поскольку никаких данных на нее так и не нашли. И, хотя она была «выброшена» в какой-то иной мир, иное пространство реальности и иное время, она сохранила основные свои черты личности и потому никому не говорила о том, что, коснувшись чего-либо, ей приходят видения событий. И, путем нехитрых экспериментов, кажется, правдивых событий прошлого. Окончательно оправившись, она все чаще начинает задаваться вопросом, откуда у нее эти способности, эти страшные кошмары чьих-то смертей, и почему никто ничего о ней не знает? И, хотя ее силы, ее магия вернулись, но память все еще нет. Или, быть может, это не амнезия, а подсознательное блокирование воспоминаний, способных нанести психологическую травму?

- характер:
Если и есть в Ванахейме кто-то поистине нежный, добрый и сострадающий, то этим ваном была Сигюн. Воспитанная в любви и согласии, она привыкла видеть в мире больше добра и любви, чем зла и ненависти. Она верит всей душой, что каждый способен исправиться, сколь бы покрыто тьмой не было его сердце. Она не тяготеет к войне, ее душа жаждет мира, счастья и любви. Да, в полно мере ей свойственна романтичность души, но при этом не затмевает ее ясный и достаточно острый ум. Кажется, что ненавидеть она не способна, как бы сильно вы ее не обидели, ибо прощение врага для нее весьма важно – это позволяет отпустить от себя зло, забыть и предоставить высшему суду осудить сделанные злодеяния.
Чтобы вы не сделали, Сигюн не пожелает вам смерти. В ее лице вы обретете милосердие и понимание, сострадание, даже если все остальные отвернутся от вас. Она преданна своему дому, но более всего она преданна своим словам и чувствам. Несмотря на внешнюю мягкость их хрупкость, у этой женщины сильная воля, она способна на самоотверженные поступки. Больше всего в этой жизни она мечтала любить и быть любимой.
И, хотя она выглядит тихой и покладистой, внутри ее стихия, сродни морю, способная на яркие вспышки и импульсы, хотя воспитанием ее приучили всегда вести себя "прилично" и сдержанно.  Она достаточно скрытна, но приветлива, и ее трудно заподозрить в хитрых махинациях или нечестной игре, лжи, обмане. Ее открытый взгляд, легкая улыбка и приятный мелодичный голос невольно вызывают желание с ней общаться, но слишком близко к богине трудно попасть. Она принимает всех в этих мирах, но не считает, что это повод перед каждым раскрывать свою душу.

это дар - иметь возможность знать человека так много лет.
заключение- связь:
429234383
- пробный пост:

Свернутый текст

с другой ролевой, за Сигюн, после побега с Асгарда:
… В какой-то момент ей стало жарко, и она вышла на крыльцо ресторана, вдохнуть прохладного вечернего воздуха. Прикрывая длинные ресницы, она успела заметить входящую в двери роскошную блондинка-мирдгардку, но та исчезла быстро, как видение, в тот момент, когда ресницы опустились окончательно, и для Сигюн наступила обманчивая тьма.  Она не знала, сколько простояла так, обдуваемая легким ветерком, когда из небытия ее вернул негромкий и приятный мужской голос. Открыв глаза, девушка увидела перед собой рослого и статного мирдгардца: ему было лет сорок, может, тридцать пять на вид. Ухоженное лицо приятной квадратной формы, миндалевидные серые, как рассветное небо, глаза, чуть припухлые, четко очерченные губы и волевой подбородок. К счастью, он не был похож ни на Тора, ни на Локи, ни на кого-то еще из ее знакомых… разве что Фендрал… Да нет, нет, конечно, тот более изящный, а этот широкоплеч, почти как Повелитель Грома, даже крой пиджака не в состоянии скрыть тренированных рук и мощной грудной клетки. Мужчина стоял на ступеньку ниже и все равно взгляд его был на одном уровне с ее; в нем было что-то очень галантное, наравне с нахальством, светящимся в серых глазах, но Сигюн вдруг поймала себя на мысли, что ей… нравится. Он говорил какие-то стандартные для мирдгардцев вещи о том, что столь красивая женщина делает одна, вечером, на пороге ресторана? Ждет кого-то? Или, быть может, ее кто-то посмел обидеть? Недвусмысленный тон давал ясно понять, что он готов немедля сделать с таким подлецом. Богиня невольно улыбнулась – да, смертные умели быть галантны. Короткий ответ породил новый вопрос, и, вот, спустя некоторое время она уже входила в двери ресторана, галантно распахнутые для нее этим мужчиной, который представился как Ричард, кажется. Он проводил ее к своему столику, который, на удивление, оказался по соседству с тем, за которым сидела та самая элегантная блондинка, замеченная Сигюн ранее. Встретив холодный взгляд ее глаз, ванн почему-то смутилась, слегка порозовев щеками, но улыбнулась в ответ почти беспомощной улыбкой, создавшей при этом на ее щеках милые ямочки.  Кавалер же по имени Ричард, очевидно, воспринял улыбку на свой счет, потом что самоуверенно улыбался в ответ, снова принявшись что-то говорить. Девушка почти не слышала его, погруженная в свои мысли, однако, иногда кивала и улыбалась в ответ. В какой-то момент она почувствовала прикосновение теплых, немного шершавых, сильных пальцев к своей руке, лежащей на поверхности стола, и вздрогнула, возвращаясь в реальность. Глаза цвета морской волны сейчас казались синими, глубокими, как море, и они смотрели на собеседника настороженно. Но Сигюн вдруг поняла, что не хочет отстраняться: она так устала быть одна, все время бояться, совершенно позабыв даже, что это такое – когда оказываешься в сильных и надежных объятьях. Невыносимо заныло в груди, и ей физически захотелось, чтобы эти руки коснулись ее плеч, шеи, а губы, пахнущие земляникой, накрыли ее трепещущий рот. Поэтому она позволяла его пальцам нежно поглаживать ложбинку меж своими большим и указательным пальцем, чувствуя, как каждое движение порождает трепет в теле.  Наконец, официант принес вино, и Ричард отвлекся, делая заказ, а девушка откинулась на спинку, часто дыша. Ей вдруг вновь стало жарко, но почти сразу бросило в холод, и дрожащей рукой Сигюн провела по лбу, чувствуя на нем бисеринки пота. Нервно облизнув губы, она засмеялась какой-то шутке, вскользь брошенной собеседником, когда он протянул ей бокал, наполненный шампанским, и взяла бокал из его рук, едва не расплескав содержимое, когда их пальцы соприкоснулись, и по телу пробежал ток….

---