THE MORTAL INSTRUMENTS Орудия смерти

Conor McLain

---

люди видят то, что хотят видеть. а в большинстве случаев — то, что им скажут видеть.
досье

- имя:
Jonathan Christopher Morgenstern / Джонатан Кристофер Моргенштерн, Себастьян Верлак
- возраст:
20 лет
- раса:
нефилим
- сторона:
своя собственная
- навыки:
Физиология Нефилимов: Как Сумеречный Охотник, Себастьян обладал различными развитыми физическими и психическими способностями, дарованные ему кровью ангела Разиэля в его венах и так же ангельскими Метками из Серой Книги. Они включали развитую силу, выдержку, ловкость и координацию, которые только улучшаются со временем и практикой.
Придача сил от демонической крови: Факт, что он обладал кровью демона, напрямую взятой у Лилит в результате экспериментов Валентина, придавало ему превосходство над обычными Сумеречными Охотниками.
Использование небесных орудий: Как Сумеречных Охотник, Себастьян так же мог справляться с небесными орудиями с эффектом, так как обычно это не работает для других видов. В основном, это орудия сделанные из адамаса и выкованные Железными Сестрами, такие как ангельские клинки.
Руническая магия: Из-за крови Разиэля в их венах, все Сумеречные Охотники могут наносить руны на их кожу без какой-либо опасности. Эти Метки, в свою очередь, придают разные эффекты, которые служат в пользу носителя.
Магия: способен к темной магии
Исключительный борец: Натренированный с детства, Себастьян был очень приспособленным борцом и мечником.

- артефакты:
Фамильное кольцо Моргенштернов: обычное кольцо Моргенштернов, которое Себастьян получил от своего отца.
Кольцо телепортации: волшебное серебряное кольцо используемое для мгновенного путешествования, которое когда-то принадлежало его отцу, Валентину.
Серебряный браслет, на котором было написано Acheronta Movebo, что означает "Я вознесу Ад", часть из Вергилия: "Flectere si nequeo superos, Acheronta movebo", означающая "Если небесных богов не склоню, Ахерон всколыхну я" (дословный перевод с английского - "Если я не могу сдвинуть Небеса, я вознесу Ад"). Также ее переводят "Лучше быть владыкой Ада, чем слугой Небес"

человек не меняется на протяжении жизни, он просто становится все больше похожим на самого себя
страницы жизни- общая информация:
Джонатан старший сын Валентина Моргенштерна и Джослин Фейрчайлд. Он был назван в честь первого сумеречного охотника и во многом Валентин хотел сделать из него кого-то нового, более совершенного нефилима, чем был сам. Ради этого он призвал высшего демона Лилит и попросил у нее крови, чтобы увеличить силу своего тогда еще нерожденного сына. Демон предупредила, что ее кровь уничтожит в Джонатане все человеческое, но Валентина это не остановило.
Когда Джонатан родился, его мать Джослин сразу же решила для себя, что с ее сыном что-то не так, что он монстр, но чтобы не вызывать подозрений у семьи, которая приняла мальчика, продолжала разыгрывать добрую и любящую мать.
Но позже она все-таки предала отца, сбежав вместе с его бывшим паратабайем. Валентин инсценировал собственную смерть и смерть своего сына и скрылся.
Все последующие годы он воспитывал Джонатана в небольшом домике на краю Идриса, где до них никто не мог добраться. В детстве он спрашивал о своей матери, но отец сказал, что она сбежала, когда узнала, что ее сын монстр и что никогда не смогла бы его полюбить. Единственный, кто любит его - это отец, Валентин так сказал, но в будущем Джонатан не раз сомневался в этом факте.
Главным сомнением его был - другой Джонатан, мальчишка, которого отец воспитывал также, как и его, уходя и оставляя Джонатана одного, проводя время с подкидышем, который был слишком нежен и чувствителен. Ребенку же хотелось владеть вниманием отца безраздельно, поэтому он занимал себя чем-то полезным, надеясь вызвать его одобрение - обучал воронов драть одежду на людях, дрессировал их.
Когда же Джонатан пытался выйти из повиновения, отец дрессировал его - показывая, что он должен подчиняться ему. Позже ничего из этого хорошего не вышло - отец умер и предал его тем самым, а раны от демонического кнута навсегда остались напоминанием, что подчинение опасно.
И все-таки пока отец был жив, Джонатан был верным помощником и его главным и первым последователем, готовый выполнить любой приказ от отца. Валентин сделал из него прекрасно шпиона и охотника, научил его тому, как правильно управлять людьми, располагать к себе, заслуживать их доверие, именно это он и сделал, встретив Себастьяна Верлака, а потом выдав себя за него. Именно там впервые он увидел свою сестру и своего «брата».  Он пытается наладить отношения с Клэри, насколько это возможно. Хочет получше узнать ее и понимает для себя уже тогда, что в чем-то они похожи.
Позднее Джонатан выводит из строя башни Аликанте, сделав город беззащитным для демонов.  Желая поскорее избавится от свидетелей и отправиться к отцу, он вместе с Изабель и Максом возвращается обратно домой, там оглушая их первым, что попало под руку - молотком. Макса он «оглушает» навсегда. Изабель удается выжить.
Перед тем, как отправиться к отцу он снова появляется в зале советов, пытаясь уговорить Клэри выйти с ним. Джонатан был уверен, что ему удастся как-то заставить сестру отправиться с собой, если она останется одна - нет, он просто сделает это силой, но она отказывается уходить, выбирая своих мерзких друзей.
Джонатан встречается с отцом, получает указания, но выпускает демонов раньше положенного срока, посчитав, что за пару лишних часов ничего не изменится - Конклав скорее всего принял уже решение. Там он встречает Джейса,  с которым у них происходит бой и тот его убивает, ударом в спину.
Позднее его воскрешает демонесса Лилит, связывая их с Джейсом жизни в одну.это дар - иметь возможность знать человека так много лет.
заключение- основания приема:
Акция на нужного
- связь:
В ЛС
- пробный пост:

Свернутый текст

ООС, отыгрыш по альтернативе, но пост показывает, как я умею писать.
Пожалуйста, не умирай,
Или мне придется тоже.
Ты, конечно, сразу в рай,
А я не думаю, что тоже...
То, что Алек умер - Джонатан понял первым. Его словно прострелило насквозь. В один момент перед глазами потемнело и от схватился за край стола, чтобы не упасть, чувствуя невыносимую боль внутри. Рука горела так, что казалось руна прожжет ее до кости или насквозь. На секунду мелькнула мысль - отрезать руку, чтобы не было так больно. Он не удержался и рухнул на колени, утыкаясь лбом в пол, не издавая не одного звука и жмурясь так, что было больно глазам. Джонатан хватал ртом воздух, пытаясь хоть как-то осознать себя в этом пространстве и среди всего этого осознание одной роковой фразы "он мертв". Она пульсировала вместе с кровью, проникала из мозга в сердце, отравляя собой все вокруг, донося до него осознание неизбежности - Александр Гидеон Лайтвуд - мертв. Все врачи института и даже Идриса боролись за его жизнь, но проиграли и сейчас Джонатан не чувствовал ничего. Только нестерпимую боль, которая заполнила все его существо. Не было его - было только ощущение невосполнимой утраты, ужаса, который сковывал по рукам и ногам, и одиночества. Из него словно вырвали часть души, лучшую часть. И сейчас он чувствовал себя сломанным и полностью уничтоженным. Неудивительно, что Джослин отказался от парабатайя, когда была возможность. Джонатан же, как и отец думал лишь о том, что парабатай может увеличить его силу еще больше и совершенно не думал о последствиях. По правде ему сейчас было плевать на это. Он был готов думать о чем угодно, лишь бы не смиряться с такой простой и абсолютно очевидной истинной - Алека больше нет. Он так и остался сидеть, уткнувшись лбом в пол, понимая, что он абсолютно не в силах подняться.
Когда наступили похороны - Джонатан не пошел на них. Он не хотел видеть Алека таким - пусть он всегда останется живым в его воспоминаниях: серьезным, скованным, вдумчивым, рассудительным и верным. Видеть, как его тело поглотит костер, казалось для Моргенштера еще одним видом пытки, которую, он, конечно, заслужил, но малодушно не выдержит. Он ходил по пустому залу, когда все взрослые члены Круга направились на похороны. Он был в белых брюках и белой рубашке, ненавидя этот цвет больше всего.
В голове всплыл день, когда мама одела его примерно также, когда они хоронили отца. Джонатан сопротивлялся, как мог, но Джослин была неумолима. В девять лет он смутно осознавал, что происходит, понимал, что никогда больше не увидит отца, но не понимал, насколько это плохо. Он не плакал тогда. Он не плакал и сейчас.
Иногда Джонатану казалось, что он просто не умеет это делать. Он вид, как плакала Серафина, когда сжигали отца. Видел, как украдкой смахивала слезы мать, но понимал, что совершенно не видит в себе эту "функцию выпускания жидкости из глаз". Его съедала ярость и ненависть и в первую очередь к себе. Это из-за них с Джейсом Алек пострадал, отправившись с ними в Нью-Йорке преследовать демонов. Если бы они не настояли, все сложилось бы иначе и Алек был бы жив. Как же Джонатан ненавидел их за это. И Джейса и себя. В первую очередь себя. Он словно наказывал себя, избегая друзей и родных, не позволяя никому высказать слова сочувствия или поддержки, какой-то частью своей души наслаждаясь тем, как его корчит и разрывает изнутри от боли, словно какой-то голос внутри так и повторяет "так и надо", "поделом тебе".
Он тренировался все свободное время, стараясь сделать все, чтобы с тренировки он уходил настолько усталым и замеченным, чтобы на следующий день у него болел каждый мускул, чтобы костяшки рук были разбиты в кровь и залечить теперь их было некому, потому что по его собственной глупости этот человек был мертв. Он отправлялся на опасные задания в одиночку, запутывая вокруг всех, говоря, что отправится в одно место и отправляясь в другое, чтобы ни у кого не было ни единого шанса ему помочь, чтобы в случае его поражения, он подох бы, как собака в какой-нибудь яме и никто не смог бы сжечь его тело, как это положено.
Наверное, поэтому, когда он снова охотился на демонов и стал преследовать одного из них он ни на секунду не подумал, что неплохо было бы вызвать подкрепление. Он справится сам, а не справится, значит так тому и быть. Он гнался за ним несколько кварталов, пересекая улицы, дворы, заборы. Чувствовал, как легким не хватает воздуха, как сердце колет без кислорода, но продолжал бежать, не отставая от того ни на шаг, стараясь догнать его и ударить еще раз клинком. В какой-то момент демон просто напрямую кинулся в забор, который составляла колючая проволока. Не мешкая, Джонатан сделал тоже самое, не заботясь о том, что может впечататься на очень большой скорости в забор, который проткнут его и неплохо поранит - демон явно не ожидал подобного поступка, но было поздно. Джонатана словно вывернуло наизнанку, окутывая какой-то плотной пеленой, в которой он тонул, задыхался и чувствовал, что еще немного и просто умрет, осознавая, как силы оставляют его, как руками и ногами становится все тяжелее двигать, но в этот момент все закончилось. Он рухнул прямо лицом в какую-то мерзкую воду, от неожиданности захлебываясь в ней и кашляя - вода на вкус была мерзотной, но Моргенштерна не остановило и это. Он быстро вскочил на ноги и оглянулся, увидев удаляющуюся фигуру и кинувшись к ней. Какого же было его удивление, когда он наткнулся на... логово. Демонов было около шести, они были на три головы выше него и явно были не последними среди своих собратьев. Джонатан коротко выдохнул и молча, без крика, решительно кинулся на одного из них, мысленно ликуя от мысли, что наконец-то это конец, причем, конец достойный Сумеречного охотника.

---