Есть у людей такое выражение: наступать на грабли. Кастиэль никогда не понимал, зачем это делать, если пользы от этого никакого, а в результате повредишь себе же. Кажется, теперь до него начало доходить. Вот только он до сих пор не знал, наступает на грабли он, раз за разом доверяя своим собратьям, или они, каждый раз пытаясь выпытать у него то, чего он не знал и знать не мог. Не один раз он задумывался о том, чтобы перестать убегать и бороться, но каждый раз мысль о том, что он солдат и что он еще может быть хоть как-то полезен паре охотников, заставляла его идти дальше, преодолевая все преграды.
Вот и сейчас ангел (или все же правильней было сказать "бывший ангел"?) стоял перед очередным своим братом с клинком в руке. Сколько ангелов он уже убил за последние несколько лет? Сотни? Тысячи? Стоявший перед ним и готовящийся к удару парень — оболочка одного из братьев, чьего имени он не знал — был еще молод, его возраст не скрывал даже строгий деловой костюм, и Кастиэль снова мысленно воззвал к отцу, которого так и не смог найти, чтобы он сделал так, чтобы все это закончилось и ему не пришлось больше убивать братьев и сестер, чтобы выжить самому. Но, как и всегда, молитвы его остались без ответа. А вот противник пошел в атаку. Стычка оказалась недолгой — Кастиэль всегда был отличным бойцом, а за время пребывания на земле еще и научился нескольким не вполне честным приемам — чего не сделаешь ради того, чтобы выжить и дойти до цели.
Патрульная машина оказалась на месте стычки незаметно для ангела, стоявшего над телом собрата с окровавленным клинком в руке. Кастиэль только несколько раз безмолвно, словно рыба, раскрыл рот в ответ на вопросы подбежавших полицейских и не стал сопротивляться, когда его скрутили и затолкали в машину. Украденной благодати было мало, она быстро сгорала, только лишь поддерживая жизнь, но не позволяя пользоваться своими силами. Убивать обычных людей он точно не собирался, сбежать не мог, а потому оставалось только следовать довольно грубым толчкам в спину и надеяться, что Винчестеры рано или поздно вытащат его. Если только еще кто-то из братьев или демонов не доберется до него первым.
В участке его провели в комнату, весь интерьер которой составляли металлический стол, пара стульев и огромное зеркало на полстены, и оставили, приковав к выступающей из поверхности стола скобе. Кас разглядывал переплетение колец цепочки, соединявшей кольца наручников, когда дверь в комнату открылась снова, пропуская темноволосого молодого человека. Ангел вздохнул, снова опуская взгляд на стол.

Молодой человек представился детективом, и Кас живо почувствовал себя на месте тех людей, которых Винчестеры обычно допрашивали на охоте. Вот только в этом случае он был не потерпевшим, а обвиняемым. Хотя кто-то бы и поспорил с этим утверждением, Кастиэль безусловно винил себя в смерти брата, не принимая во внимание обстоятельства вроде того, что тот напал на него первым и свято верил, что во всех бедах виноват именно Кас (в чем он тоже брал всю вину на себя, независимо от того, сколько раз Дин пытался убедить его в обратном). По большому счету ангелу было все равно, что с ним станет. Несколько лет ожидания для существа, которому миллионы лет, все равно, что один вздох. Смерти он тоже не боялся, считая, что заслужил ее в любом виде за все, что сотворил за последние годы, взбунтовавшись против предписаний начальства и воли небес. Да и чужая благодать давно уже дышала на ладан, давая ангелу возможность привыкнуть и смириться с мыслью о смерти от взрыва собственной сущности.
Детектив тем временем сел напротив, и Кастиэль поднял на него взгляд, оторвавшись от созерцания места соединения металлической скобы и поверхности стола, и нахмурился. Беглый взгляд, которым он удостоил детектива при входе в комнату, не мог заметить чего-то неуловимо странного в человеке. Что-то отличало его от других людей, и подпитываемый увядающей благодатью ангел не сразу определил, что это. Тем временем Беркхардт достал ангельский клинок; его, судя по крови на нем. Кас снова перевел взгляд с оружия на детектива. Он просто делает свою работу, как и те люди, что привезли его сюда. Да и сам он сдался по своей воле, мешать полиции делать свое дело до конца было ни к чему. Он ответит на все их вопросы. Но упоминание имени убитого заставило ангела опустить взгляд на стол. В пылу своих разборок ангелы часто забывали, что вселяются в обыкновенных людей, у которых была своя жизнь. Хотя кого он обманывает, почти все ангелы не считались с душами, которые вынуждали погружаться в сон внутри собственного тела и отдавать жизнь для неизвестных и часто губительных для человека целях. Они искренне считали, что оказывают людям великую честь, занимая их тело. Кастиэль же часто вспоминал Джимми, утешая себя хотя бы тем, что мужчина находится в раю — мизерная плата за все те страдания, что выпали на долю его семьи и его самого. Тем больнее было осознание того, что он убил не только своего брата, но и ничего не подозревавшего молодого человека. Кас чуть плотнее прижал к себе жалкие остатки некогда великолепных крыльев, словно пытаясь спрятаться от гложущей изнутри вины.
- Кас. Меня зовут Кас, - оказавшийся в его поле зрения окровавленный клинок только уверил его в мысли, что Кастиэлем он перестал быть еще тогда, когда пошел на сделку с Кроули. - Он... Джеймс напал на меня, - имя человека звучало странно в ушах ангела, словно укоряя его. Но имени брата он не знал. - Я не стал бы сопротивляться, я знаю, что заслужил смерть, но я должен был... - Кас замолчал, не зная, как объяснить то, чего он не мог объяснить самому себе.